9 июня 2020 года в Москве умер 87-летний фотохудожник, преподаватель МГТУ им. Баумана, Борис Захарович Быков.

Борис Захарович Быков родился 26 апреля 1933 года в Москве. С 13 лет увлекался фотографией, первым учителем был отец - художник, ректор МВХПУ (Строгановки) Захар Николаевич Быков. Борис Захарович закончил МВТУ им. Баумана по специальности "Оптические приборы", кандидат технических наук, доцент. Преподавал в МВТУ более 50 лет. Несколько лет по совместительству работал фотографом во Всероссийском художественном научно - реставрационном центре им. Грабаря.
Член Союза фотохудожников России.Турист, альпинист, путешественник. Не расставался с фотоаппаратом, снимая репортажи, бытовые сценки, пейзажи в Москве, Подмосковье, в многочисленных командировках, путешествиях и походах - на Севере, в Средней Азии, на Кавказе, на Урале, по всему Советскому Союзу и России. Много экспериментировал с техникой фотографии и фотопечати, в смешанных фотографических техниках. Параллельно с фотографией вел дневники, собирал коллекции бытовых артефактов, знаковой публицистики с 1950-х годов. Мастер графико-текстового коллажа. Писал прозаические произведения.
Фотографии Бориса Быкова публиковались в периодической печати и книгах, он неоднократно выставлялся в стенах родной Бауманки. Ретроспективная выставка к 80-летию Быкова "Жизнь вокруг" прошла 9-25 декабря 2012 года в Москве в центре ARTPLAY, там же 10-30 июня 2017 года прошла выставка "Фотопроза", приуроченная к выходу второй книги Бориса Быкова, в которой наряду с фотоработами была представлена его проза.

Борис Захарович обладал уникальным даром - видеть жизнь как она есть, разбирать и ценить ее детали, и передавать это без оценок и трактовок. Это могло показаться бравадой, специальным ультра реализмом, талантом натуралиста, упертостью черно-белого фотографа. Но, вспоминая сейчас сотни виденных его фоторабот, я понимаю, что в них я смотрю на жизнь сквозь чистое стекло, а не как обычно, сквозь туман восприятий. Все выбранные Борисом Захаровичем за долгую жизнь дела - про это: оптика, черно-белая фотография, пешие путешествия, преподавание, графическая миниатюра. Увидеть момент, остановиться, быть готовым зафиксировать (фотоаппарат под пиджаком, острый карандаш, бумага, линейка), щелк, щелк - и потом долгая проявка, делание кадра, или рассказ студентам, или разглядывание пригвозденной букашки с детьми - и вот, пройдя все эти стадии обработки и обдумывания, шлифования - кадр снова становится живой жизнью, Жизнью вокруг, только уже навсегда.
И сегодня я хочу рассмотреть его фотографии, которых много в моем компьютере и моих воспоминаниях, все его рисунки, и снова услышать это вдумчивое сопение, трезвые слова, увидеть тонкие чистые линии.







Мы часами перебирали их, я фоткала абы как на паркете, отбирали для выставок. На них живой мой папа и их друзья. Все эти места - я точно была там сама. Все не опубликуешь конечно, да и в таком виде, накосячка, он бы не одобрил. Мне повезло сделать с Борисом Захаровичем несколько проектов,
я много писала о них в этом жж по тегу "Быков", приятно сейчас перебирать воспоминания. Вот Настины фотографии 2017 года - почти на его уровне, но все же цветные, с какой-то трактовкой, с идеей.






Конечно, он прожил длинную жизнь и не отличался сильным здоровьем. Последние годы его сильно поддерживала семья, и прежде всего тетя Маша, жена, Мария Алексеевна Макарова. Несмотря на все сложности, как будто как обычно они принимали нас за чаем с цукатами, дарили книги, и обязательно дядя Боря показывал новые работы, все меньше и меньше, детальнее, тексты - скептичнее. Глаза не отказали ему, и он мог бы прожить еще хотя бы несколько лет, ведь его отец был долгожителем. Но мне кажется, что странным образом его подвело именно реальное восприятие жизни.
Думаю, если пристально и без прикрас вглядываться и вглядываться, и все фиксировать, в конце концов понимаешь, что устроено все не очень позитивно. Может быть, видишь, что у жизни вообще нет знака - ни плюса, ни минуса. А человеку нужда надежда. Но это все мои трактовки, он в таких терминах вряд ли рассуждал, креститься не успел, хотя Даша говорит хотел, в своей деревне, в Душенькино. Ну жил, ну умер, ну похоронили, в масках, вот зараза. В зоопарке что-то странно пузыри идут из ванной. Пошла курица в аптеку и сказала кукареку. Боб, с Бобом - говорил папа. Ну ты Жилин - отвечал Боб. Похороны не для них конечно, они как отрицали все эти придумки, так и в гробу смотрелись неуместно. Бредут где-то в рваных штанах и кедах по берегу, с Зенитами. А нам надолго осталось то, что они видели и умели передать. Фотопроза, жизнь вокруг.
